05

 Первый мятеж

Этот день был праздничным. Я сидел в своей офицерской комнате в казарме Мулай Исмаила в Рабате и читал книгу "Техника государственного переворота" (не помню автора), когда ко мне прибежал дежурный офицер, капитан Мазуз, и сообщил, что объявлена тревога.

Я поспешно надел военную форму, созвал своих людей и приказал им сесть в танки. Было примерно три часа пополудни. Солдат, у которого был ключ от склада боеприпасов почему-то отсутствовал, и я приказал взломать дверь, чтобы оснастить снарядами мои 17 танков.

В этот момент я увидел, как в ворота казармы въезжает на черном автомобиле подполковник Саад, начальник штаба танковой бригады. С ним был полковник Абаруди, командующий ВМФ. Оба они были в штатском. Возбужденный Саад в панике крикнул мне: "Мы приехали из дворца в Схирате. На королевский дворец напали вооруженные гражданские лица. Много убитых. Скорее ко дворцу! Следуйте по главной улице и стреляйте во всех, кто станет у вас на пути с оружием!"

Я знал, что "Свободные офицеры" поручили подполковнику Мохаммеду Абабу и генералу Мадбуху организовать свержение короля. Но только тем, кто непосредственно участвовал в операции, были известны момент, время и точные планы путча. Поэтому я не знал точно, что произошло.

Я покинул казарму во главе моей колонны, стоя в открытой танковой башне. Мысль, что идет атака на цитадель тирана наполняла меня счастьем, хотя мне еще было неясно, кто конкретно стоит за переворотом. В то же время мне было стыдно, что я ничего не делаю, когда решается судьба моей родины. Если бы я мог участвовать в штурме дворца! Принять участие в свержении тиранического режима - большая честь для каждого борца за свободу.

Твердо решив не подчиняться приказам и перейти с моими танками на сторону повстанцев, я направился ко дворцу по более короткой прибрежной дороге. Этим злосчастным и роковым решением я, возможно, спас короля.

Позже я узнал, что грузовики с мятежными солдатами вернулись в Рабат по главной дороге, когда моя танковая колонна двигалась по прибрежной дороге в Рабат - Схират. Если бы я выбрал ту же дорогу, что и они, мои 17 танков соединились бы с ними, и благодаря этому усилению схиратский путч, возможно, увенчался бы успехом. История Марокко пошла бы тогда иным путем.

Схират - это название королевского летнего дворца. Он расположен на атлантическом побережье, в двух милях к югу от Рабата по пути на Касабланку. В этот летний день на берегу океана было полно купающихся и толпы любопытных расступались перед моими танками. Они не знали, какая трагедия разыгрывается в королевском дворце.

По пути ко дворцу я узнал, что мятежники - кадеты военной школы в Ахермуму, где я учился. Я был там командиром роты и преподавателем. Ее возглавлял подполковник Абабу. Я был в отчаянии. При штурме дворца я должен был находиться рядом с ним. Вместо этого мне пришлось лишь стать свидетелем последнего этапа катастрофы.

Мне сообщили, что руководитель путча, генерал Мадбух, мертв. Именно он некогда открыл мне путь к военной карьере. Судьба свела меня с двумя людьми, Абабу и Мадбухом, которые мечтали о том же, что и я, - о свержении монархии, которая воплощала для меня все зло в Марокко.

Как погиб генерал Мадбух? И почему Абабу совершил ошибку, столь поспешно вернувшись в Рабат и оставив короля во дворце почти без охраны? Эти два вопроса стали задавать сразу же после неудавшегося путча. Может быть, мы никогда не получим на них ответа. Я не присутствовал при смерти Мадбуха, но благодаря показаниям свидетелей я могу нарисовать довольно достоверную картину того, что произошло во дворце.

Члены дипломатического корпуса получили приглашение на праздник по случаю дня рождения короля, равно как и влиятельные иностранные коммерсанты и члены правительства. Праздник был обставлен с невероятной роскошью.

Когда гости небольшими группами стояли у столов, разговаривали и передавали друг другу тарелочки с лососиной, за стенами дворца раздались выстрелы. Солдаты ворвались во дворец, ведя беспорядочную стрельбу. Смертельно раненный бельгийский посол упал на пол, его коллеги бросились искать укрытие. Дворцовая стража, гости, король - все были словно поражены громом.

Позже возник еще один вопрос, на который нет ответа: как удалось подполковнику Абабу перебросить вооруженный отряд численностью не менее 1400 человек из Ахермуму через Фес, Мекнес, Кенитру и Рабат в Схират таким образом, что король об этом ничего не знал?

Кто из высших офицеров не доложил главнокомандующему, т. е. королю, о столь значительной переброске войск, которые всю ночь двигались через всю страну? Штаб армии знал только, что кадеты военной школы, которую возглавлял Абабу, проводят летние маневры в Бен Слимане, в нескольких милях к югу от Схирата.

Абабу перед штурмом дворца разделил своих кадетов на две группы. Первая атаковала дворец с юга, справа, от площадки для гольфа, которая отделяет дворец от дороги, вторая - с севера, слева. Королевская стража открыла огонь. Чтобы нагнать на нее панику, люди Абабу из северной группы получили приказ стрелять в воздух. Южная группа подумала, что стража стреляет по ней, и открыла ответный огонь. Когда кадеты ворвались во дворец, они в суматохе стреляли друг в друга, так как стража и кадеты носили одинаковую форму. Упали первые убитые. Гости разбежались. Некоторые из них имели оружие и воспользовались им. Кадеты не остались в долгу и стали стрелять по гостям.

Абабу был низкорослый, мускулистый, темнокожий человек, который слыл несгибаемым. Он считал, что короля надо прикончить, его семью отправить в ссылку, а парочку министров поставить к стенке. Короче говоря, он был за кровавую революцию, во время которой с противниками не церемонятся. Совершенно иные планы были у другого руководителя путча, генерала Мадбуха. Он хотел окружить дворец, разоружить стражу, арестовать короля и заставить его отречься в пользу хунты молодых офицеров.

В принципе, бескровный путч был возможен. Но катастрофическое отсутствие взаимопонимания между Абабу и Мадбухом во время штурма дворца привело к замешательству и стрельбе, вследствие чего мятеж принял кровавый оборот. Неудивительно, что в конечном счете путч потерпел фиаско.

Генерал Мадбух увидел, что стражу и гостей косят из автоматов, и понял, что операция идет не по плану. Чтобы сохранить в руках козырь, а, может быть, также из-за своего нежелания убивать, он непременно хотел, чтобы король остался в живых. Он разыскал его в охваченной паникой толпе и заставил спрятаться с десятком гостей в туалете за тронным залом.

Перед дворцом хлопали выстрелы. Мадбух в разговоре с королем потребовал от него отречения. - "Вы можете вылететь через Рабат или Касабланку во Францию", - сказал он. Король согласился. Хасан II подписал акт об отречении, который позже, вероятно, нашли у мертвого Мадбуха. Официальная версия дворца, по понятным причинам, не упоминает об этом документе и о том, что короля вынудили отречься.

Рассказывают, что король согласился при условии, что будет обеспечена защита его семьи. Мадбух принял это условие и послал королевского врача, д-ра Бен Айша, в королевские покои, чтобы позаботиться о четырех детях монарха. Уфкир, который прятался вместе с королем в туалете, рассказывал мне позже, что Хасан беспрекословно согласился отречься от престола. Он был парализован страхом и думал только о спасении своей жизни и жизни своих близких.

В этот момент появился подполковник Абабу, который искал короля. Мадбух спокойно сказал ему, что король готов отречься, и что он, Мадбух, уже приказал доставить его в Рабат. Абабу пришел в ярость. Он обернулся к своему телохранителю Акке, гиганту с обритым наголо черепом и руками гориллы, и сказал: "Мадбух - предатель; убей его!" Акка выстрелил, и Мадбух упал на пол. Вернувшийся к тому времени д-р Бен Айш упал рядом, сраженный другой пулей.

Никто во дворце не знал, где находится король. Абабу, твердо убежденный в том, что королю удалось ускользнуть, собрал, кипя от ярости, своих оставшихся солдат и поспешил в Рабат, чтобы перехватить беглеца и занять радиостанцию. В Схирате он оставил лишь небольшой отряд из 20 кадетов и дал им указание: до 19 часов препроводить гостей в дворцовую казарму, где отделить от них иностранцев. До этого момента исход путча еще оставался неясным.

В самом дворце почти ничего больше не происходило. Все оставались в шоке. Наконец, один солдат, которому понадобилось в туалет, совершенно случайно обнаружил там короля, но не узнал его. Он схватил человека в розовой рубашке и привел его к двум другим пленникам, к стене, у которой король послушно присел. Немного погодя до этого солдата дошло, кого он взял в плен. Простые солдаты не знали цели операции. Они просто повиновались приказам.

Король понял, что расстрел ему не грозит, по крайней мере, со стороны кадета, который стоял перед ним. Положение стало постепенно меняться в пользу короля. Подробностей никто не знает. Согласно рассказу Уфкира, забытые в другом туалете охранники освободили монарха и убили 20 кадетов. Официальная версия фальсифицирована в пропагандистских целях и недоказуема. Полковник Длими, который тоже находился вместе с Хасаном в туалете, подтвердил мне, что внезапно появилась оставшаяся часть королевской стражи и перестреляла кадетов. На протяжении нескольких часов история Марокко разыгрывалась в туалетах дворца в Схирате.

Я прибыл в Схират, миновав мост, на котором пятеро жандармов заворачивали автомобили, не имевшие пропусков. Наши 17 танков подъехали к зданию дворца прямо через площадку для гольфа, на которой во множестве лежали убитые и раненые. Туда и сюда сновали кареты скорой помощи. Царил почти полный хаос.

К моменту моего прибытия дворец уже снова был под контролем короля, который, однако, выглядел смущенным и напуганным. Я остановил мою колонну, выпрыгнул из танка и поспешил к главным воротам, где стояла группа возбужденных людей: король, министр внутренних дел Уфкир, командующий армией Башир Букали и еще один министр, генерал Дрисс Бен Омар.

Прибытие 17 танков явно было неожиданным. - "Откуда Вы прибыли, лейтенант?" - нервно, но вежливо спросил король. - "Из казармы Мулай-Исмаила. Где генерал Гарбауи?" - в свою очередь спросил я, так как непременно хотел знать, что с моим главным начальником, командующим танковыми войсками и ближайшим сотрудником Хасана. - "Он ранен, - ответил Уфкир. - Что делается в Рабате?" Я сказал, что ничего об этом не знаю, и поинтересовался, что произошло во дворце.

Король был совершенно растерян и все время смотрел на Уфкира и Башира. Уфкир спросил, может ли он поехать вместе со мной в Рабат, а генерал Башир попросил танк, чтобы поехать туда же, в штаб армии. Я, конечно, выделил ему танк, а Уфкира пригласил сесть в мой, так что мы ехали в Рабат вместе, и я сидел в башне танка рядом с "серым кардиналом", человеком, самым ненавистным для меня после Хасана. Когда мы прибыли в казарму Мулай-Исмаила, Уфкир похвалил меня за рассудительность и сказал, чтобы я ему позвонил: он хотел бы встретиться со мной еще раз.

Месть мятежным солдатам Абабу была невероятно жестокой. Раненых кадетов зарыли живьем в братскую могилу. Хасан приказал достать орудия пыток и лично присутствовал при допросах и пытках арестованных в казарме Мулай-Исмаила, среди которых были 13 из 16 армейских генералов.

Король несколько раз ударил по лицу полковника Шелуати, который сидел с завязанными глазами, прикованный к стулу. - "Какой это трус бьет закованного человека?" - спросил Шелуати. Король приказал снять повязку с его глаз. Узнав короля. Шелуати плюнул ему в лицо. - "Завтра я плюну на твой труп", - пообещал король.

13 июля 1971 г. на полигоне в Темаре, в 6 км к югу от Рабата, 13 солдат 13 выстрелами расстреляли 13 офицеров, привязанных к столбам. Король присутствовал при казни вместе с приехавшим к нему с блиц визитом правителем Иордании Хусейном. Премьер-министр Лараки первым плюнул на трупы. Чтобы показать королю свое усердие, комендант Сальми отрезал одному из расстрелянных руку и взял себе кандалы в качестве трофея. Бульдозер раздавил трупы и сбросил их в братскую могилу.

В Марокко царил неприкрытый террор. Мало кто из офицеров и унтер-офицеров не имел одного или нескольких родственников среди жертв. Мы в казарме не осмеливались говорить друг с другом. Никто никому не доверял.